Руслан Герасименко

- Жюльен Сорель, говоришь. Все мы читали «Красное и Черное» в школе, скажи, пожалуйста, какое впечатление эта книга произвела на тебя тогда? Я, вот, например, в свои 15 не поняла ни сам роман, ни, тем более, этого персонажа. Насколько странно было возвращаться к образу, знакомому тебе с определенного возраста?

​

Руслан: Надо сказать, что я даже сыграв премьеру, не особо его понял. Мне был 21 год, а мы охватывали период жизни Жюльена Сореля от 17 до 22. Наш художник-постановщик – уже, к сожалению, покойный Борис Энтин – тогда сказал, что мне бы эту роль сыграть года через два, тогда я смогу ее понять. И, действительно, прошло два года, я продолжал играть в спектакле и только тогда стал понимать, что вообще происходит. Да, конечно, я оправдывал своего героя, как-то подминал под себя, хоть и не совсем был согласен с его поступками, с его мировоззрением, но до конца я его понял спустя два-три года. Мы играли спектакль восемь лет… Мне кажется, если перечитать роман сейчас, можно опять взглянуть на него по-новому. Уверен, что сейчас я бы сыграл эту роль абсолютно по-другому. Все-таки уже есть определенный опыт.

 

- Скажи, а есть ли какая-то роль твоей мечты, которую ты в глубине души мечтаешь сыграть и надеешься, что однажды у тебя появиться такая возможность?

 

Руслан: Как таковой конкретной роли нет, скорее некий собирательный образ. Я не могу сказать, что, например, хотел бы сыграть Гамлета, нет. У нас он шел в театре, и я определенно не хотел его играть, и, слава Богу, меня пронесло, потому что сейчас это кажется несвоевременным. Я бы, наверное, хотел сыграть персонажа близкого к Пушкину – вот в этом направлении. Может быть князя Владимира. Хочется чего-то бунтарского, диссидентского, чтобы было, о чем и кому сказать.

 

- Как ты относишься к тому, что сейчас стало модно брать классическое произведение, и переделывать его на современный лад. Это можно наблюдать как в кино, так и в театре. Наиболее ярким примером, наверное, является сериал Sherlock BBC.

 

Руслан: Если это сделано хорошо, я только за, потому что «Шерлок», допустим, очень хорошо сделан. Там все интересно. Когда же это последняя пристань режиссера, когда он не знает что бы еще сказать и возникает идея «а давайте возьмем классику и осовременим ее», тогда  это плохой вариант. Если же в классике находят какие-то нотки созвучные с современностью, это очень интересно. Это то же самое, что кавер-версии в музыке. Если все сделано вкусно, мелодия звучит по-новому, и ты слышишь в ней даже не то, что вкладывал автор, а то, что вложили те, кто перепел, тогда это правильное решение. Видна индивидуальность. А если, допустим, поставить «Даму с собачкой» сейчас в Крыму в связи с нынешними событиями, да еще и на современный лад, то это глупо.

 

- Я знаю, что тебе довелось сыграть Иуду. Не было ли страшно браться за эту роль, ведь Иуда весьма неоднозначен.

 

Руслан: Нет, суеверных опасений не было, да и роль все-таки эпизодическая. Мне кажется, что гораздо сложнее было бы сыграть смерть с точки зрения религии. В этом плане я вообще достаточно лояльно отношусь к искусству. Многие говорят, что нельзя играть Бога, Воланда или Вия… Конечно, каждый артист принимает на себя энергетику персонажа и притягивает все, что с этим связано, но опять же – мы лицедеи и нам, наверное, Бог разрешает. Смотря как к этому относиться.

 

- То есть, ты не суеверный актер?

​

Руслан: Кое-какие заморочки по поводу сцены у меня, конечно же, имеются. Где-то перед началом спектакля я знаю, как он пройдет – хорошо или плохо, но если речь идет о ролях, то я бы согласился сыграть того же Воланда.

 

- Приходилось ли тебе чему-то учиться специально для роли?

 

Руслан: Мне пришлось изучать капоэйра для спектакля «Капитаны Песка» Жоржа Амаду в Одессе. У нас там был бой, банда на банду сходилась, и мы должны были драться в стиле бразильского капоэйра. Смешно было. На самом деле, половина состава были ребята капоэйристы и они взяли все на себя, но, так как меня убивал главный герой спектакля, то нам пришлось сделать массивную связку. Вот здесь-то и нужно было учиться.

 

- Здорово. Но, наверное, и магии немного пришлось поучиться перед ролью Рейстлина-то?

 

Руслан: Да уж, пришлось учиться управляться посохом и невидимым шариком…

 

- Давай немного поговорим об этой роли. Как ты вообще попал в этот проект?

 

Руслан: Как и все артисты – пришел на кастинг. Сначала отправил заявку Антону Круглову, он мне прислал материал, который нужно выучить. Я учил, хотя у меня в то время была сессия, но я ходил с плеером и учил, всех однокурсников своих достал… Затем пришел на кастинг, спел ну и ушел, подумав «как всегда… мы вам позвоним». Однако позже мне, действительно, позвонили и пригласили на пробы, после которых меня утвердили на Рейстлина, хотя я вроде как на Карамона пришел.

 

- Вот так новости. Почему на Карамона пробовался? Этот персонаж тебе ближе?

 

Руслан: Ну, нет. Вообще конкретно на Карамона на самом первом кастинге я не пробовался. Я шел либо на Карамона, либо на Рейстлина.

 

- В принципе, они близнецы…

 

Руслан: Ну да, почему нет.  Антону я больше понравился в образе Карамона, а Полина на актерских пробах разглядела во мне Рейстлина. Что касается моего отношения к Карамону – он мне не очень нравится, какой-то он уж слишком сопливый, хочется бойца все-таки.

 

- До получения своей роли, ты читал серию книг DragonLance?

 

Руслан: Я стал читать уже после того, как столкнулся с мюзиклом, до этого об этой вселенной слышал краем уха.

 

- Когда тебя уже утвердили на роль Рейстлина, как ты создавал этот образ? Я столько раз задавала этот вопрос, и с кого только персонажей не списывали – и с Джафара, и с Питера Пэна, и с Северуса Снейпа… Кем ты вдохновлялся, ведь посмотреть на Рейстлина было негде – такого персонажа в кино нет. Может, у тебя был какой-то темный образ, от которого ты немного отщипнул?

 

Руслан: Много я вытягивал с себя… Но, я, кстати, не могу сказать, что Рейстлин – темный персонаж – в том-то и дело. Если бы он был темным, то не совершил бы ряд поступков, которые его оправдывают целиком и полностью. У меня пошла перекличка с «Ведьмаком». И прическа, и где-то манера поведения взяты оттуда.

 

- Выходит эту крутую прическу твоего Рейстлина ты сам выбирал, да? Это не решение постановщиков?

 

Руслан: Вот это я сам, да.

 

- Очень удачно выбрал, признаюсь. Кстати, твоего Рейстлина много кто называет романтиком. Что ты на это скажешь?

 

Руслан: О, ну может быть… Вообще, сложно сказать. Единственное – я не пытался играть романтика и тянуть именно эту линию, у меня иные цели были, но да, пришлось пользоваться в определенных сценах мужским обаянием, чтобы переманить Крисанию на свою сторону. Я выполнял те задачи, которые должен выполнить Рейстлин. В любом случае ведь спектакль о любви. Романтика должна быть.

 

- Какая у тебя любимая ария в мюзикле? Именно твоя, рейстлиновкая?

 

Руслан: Очень люблю «Отречение», «Детство», но вообще самая-самая любимая – она, кстати, в мюзикле по-другому звучит совершенно – это «Танго со Смертью» в исполнении Сарумана!

 

- У тебя есть схожие с Рейстлином черты?

 

Руслан: Мне кажется, у меня куча всего от Рейстлина.

 

- У тебя божественные амбиции?

 

Руслан: Нет-нет, не в этом плане. Знаешь, это, наверное, в моем Рейстлине много чего от меня!

 

- Вопрос, который я не могу не задать, так как наш проект называется BackStage – что забавного происходило с тобой за кулисами? Не конкретно в «Последнем Испытании», а вообще…

 

Руслан: Со мной однажды случился страшный сон актера наяву. Спектакль «Последняя остановка» по Ремарку, я играю немецкого солдата Маурера. Мой выход был в средине первого акта. Я пришел к началу спектакль – мне нужно было подстричься. И вот сижу себе, стригусь, спектакль начался, все в порядке… моя гримерка находилась на третьем этаже – довольно далеко от сцены. И тут я слышу реплика на мой выход – а я еще даже в своей одежде, не в костюме. И в этот момент я понимаю, что, в принципе, уже можно писать заявление об уходе и больше в этом театре не появляться. А оказалось, что ребята там что-то перепутали. Они-то потом как-то выкрутились, а на моей голове седых волос прибавилось.

 

- Ты просто очень заранее готовился к роли Рейстлина. Ладно, давай оставим мага в стороне и поговорим о твоем акустическом концерте, который будет совсем скоро – в конце сентября. Расскажи немного о нем. Что за песни вы с Алексеем Мальковым собираетесь исполнять?

 

Руслан: Две третьих концертной программы – это каверы, к сожалению, меня Господь не наделил талантом писать песни, но если этот концерт пройдет хорошо, то для следующего мы обязательно напишем что-то свое. На чьи композиции каверы говорить не буду, не хочу выдавать секреты. Точно будет «Ветер». И Лена Минина тоже споет. Алексей Мальков исполнит свои песни. Еще стихи, в общем, скучно точно не будет! У нас собралась настоящая команда и сегодня, кстати, мы очень плодотворно порепетировали. Лена к нам тоже сегодня приезжала. Мы уже ловим кайф.

 

- Ну, если артист ловит кайф, то зрителю удовольствие точно гарантировано. Руслан, мой последний вопрос необычайно важен для всей нашей команды. Наше агентство носит имя Антонио Сальери и нам очень важно знать отношение творческих людей к этой личности, покуда, к сожалению, его окружает ворох злых слухов.

 

Руслан: Я точно не считаю, что Сальери – отравитель Моцарта. Я бы хотел сыграть Сальери, вот. Он ведь очень неоднозначный. Не хочу говорить об исторической личности, но в театральном, мюзикловом плане Сальери гораздо интереснее Моцарта. Все-таки стоило бы его немного оправдать.